Тело как представление (1999)
А.Г.Дугин
Газета "Завтра", 1999
"Вторжение", 1999
"Русская Вещь", Арктогея, 2001
ТЕЛО КАК ПРЕДСТАВЛЕНИЕ
Чем спасается обыватель от изощренной и нахрапистой агрессии сил «ближнего зарубежья»? Он хитер, и окунаясь в пучки нефтеносно-удушливых сновидений, в импульсы и позывы, идущие как бы ниоткуда, как бы изнутри, знает бережно свою заветную гавань, свою точку опоры… Куда бы ни заносили обывателя мечты, кошмары, алкоголь или испарения плоти, он всегда помнит свою родину, свой оплот, замерзшую сферу, где все успокаивается и, как ему кажется, упорядочивается. Зона порядка обывателя – тело.
Распыленный несамотождественный комок путешествующей, нагой, запуганной, подставленной острым потокам и невидимым существам души, этот вопль заброшенности, потерянная растекающаяся капля жертвенной, соблазнительной для профессионалов потустороннего, светоносной материи, эта хрупкая реальность, готовая свергнуться в безумие, в водопады темной и необратимой догадки, всегда спасается, когда вваливается в спокойное, сытое, устойчивое, посапывающее тело. «Последнее прибежище негодяев».
Тело. Оплот, форт обскурантов всех стран и народов. Запечатанный ответ. Именно поэтому гадье всегда будет смеяться в мутный глаз мыслителя и вибрировать мясоватой грудной клеткой… Обладание телом гарантирует им спокойную легкую смерть, так как избавляет от осознания жизни…
Жизнь есть жизнь только тогда, когда она становится рискованным фактом сознания, когда открывшийся цветок мозга обжигается крапивой невидимого дыхания, препарируется бритвами несхватываемого присутствия.
«Постойте.. Я уже когда-то видел этого человека напротив на скамейке в метро… Где же это могло быть? То ли в бассейне? Нет, по-моему, на вечеринке у Павлика…» Может, и так, а может, в материальном обличье воплотилось ваше давнее видение, еще более зловещее оттого, что не наделено никаким смыслом, никаким символизмом. Просто наяву вы встречаете ничем не выдающуюся рожу, которую видели во сне. Бессмыслица теперь будет преследовать вас, третировать, пугать, поучать…
Рано или поздно, в ваше окно на высотном этаже без балкона постучит чья-то рука…
Обыватель защищен телом. Но, на самом деле, каждый психически неустойчивый человек подозревает, что здесь есть какой-то подвох. Разве нет ржаво-пружинного скелета у истерички? Разве поверженный в белую горячку мужик есть облако сна, а не куча жира, мышц и ботинок? Разве философ не может съездить другому философу по харе упругим, зычным шлепком?
Обыватель, на самом деле, защищен не телом, но ложным знанием о том, что тело есть тело, и что оно представляет собой фиксированную ортогональную реальность, куда всегда можно спуститься (или подняться) поутру, с похмелья, озираясь и отряхиваясь от шалостей… Похмелье (кто знает) сладостно именно возвратом. Вот и дома. Взболтанная душа приятно оседает, растекаясь до органов, до кожи. Щекочет душа и успокаивается, принимает подсказанную родную форму, ниже которой не упасть.
Это щекотка ложного знания. Защитный механизм входит в силу, жалея резиновую, розовую, как пирожное, жертву. Мужественный человек когда-то получает анонимный телефонный звонок. «С вами говорят из агентства путешествий имени Изидора Дюкасса. Вы получили приз – бесплатный билет на сафари в гностической пустыне ужаса.» После того, как вы переступите порог, спеша на рейс, вы безвозвратно потеряете прописку, кров, паспорт. Врата страннического согласия сомкнулись за вашей спиной…
Тело есть не более чем представление. Одно наряду с другими. И если в какой-то момент вы не сможете достаточно на нем сконцентрироваться – на этом представлении, на этой мысли (а узнав то, что вы теперь знаете, вы уже никогда не сможете на этом сконцентрироваться достаточно!), вы очень рискуете провалиться. Тело станет дырявым, как решето, как сеть, как сито, в него можно просунуть кулак, трубу, кортик…
Тела просто не станет, а пар души, глянув на себя в зеркале, увидит пустую комнату… Значит, мы умерли?
Ничего подобного. Просто повышен градус знания о реальности, просто развеяна липкая иллюзия, разоблачена дезинформация. Хитрый учитель украл вашу лягушачье-лебединую шкуру – и ваше обнаженное нутро теперь выставлено на обжигающе стыдный показ. Вы не подозревали, что внутренний мир может быть столь уродлив? И что из складного девичьего стана вышел горбатый кривой мужик с лошадиным хвостом и пиявками в прозрачном черепе?
Под знаменем тела ползут полки одураченных мира сего. Из-за дымчатого стекла нашего кафе «У Иодалбаофа» мы пристально созерцаем набычившиеся колонны. Только самые проницательные из дебилей неуютно ежатся – «Кажется… Кажется, за нами кто-то подглядывает». Вот именно.
Тело столь же важный атрибут человека, как портсигар. Это модельный porte-cerveau, защитный комбинезон для рептилий, демонов, даунов и аристократов. Но догадавшиеся пребывают по ту сторону стекла – par dela1 de la glaсe.
Тело Ленина обскуранты, помешанные на культе тела, хотят вынуть из мавзолея. Хмурое идолопоклонничество низшей касты, опасающейся сгустка земных лучей. У Ленина не было тела, у Ленина была большая любовь. Первая, соловьиная, складывающаяся и раскладывающаяся, как американский ножик, растягиваясь по-крупному и ссыхаясь в волдырь на сморщенной половинке истраченного на великое дело мозга. Зачем Ленину мозг? Он вполне обходился и без него. Он обходился и обходится без тела.
Либералы – это каракули. Они думают причинить Ильичу вред, плюнуть в страну, двинуться нефтью… Ильич есть тот, кто причиняет вред. Не стоит заблуждаться. Его тело – его бледный восковой труп, который так близко к нам – это его собственное представление. И что с собой делать, ему видней. Холодные туши без воображения плодят друг друга и хотят побеспокоить умиротворенный сон вождя с восковым посапыванием своим хороводом и желтыми наложниками—диск-жокеями в кузнечиковых мак-дональдсовских кепках. В Румынии «новые правые» вынесли на синод вопрос о канонизации Влада Тепеши, героя Евразии, защитника Православия от неверных. Румыния – единственная православная страна, где нет национальных святых. Теперь будет. Кто есть каннибал, пожирающий тела? Просветитель, носитель знания, добродушный разоблачитель тела как представления. Одного наряду со многими. Евразийский центризм приходит на смену периферийной ряби маргиналов. Маргиналы слишком плохо питаются. Едят жадно, брызги летят, сальные губы обхаживаются острым рассерженным язычком.
С таким контингентом мы никогда не сумеем заминировать почту, телеграф, телефон. Пусть накопят на «Жигули», а потом приходят за партбилетом.
Тело – представление. Значит и власть – представление. Значит и деньги – представление. Значит и милиция – представление. (Догадались, куда я клоню?)
Но центр жизни никогда не был в теле, он был (и есть) где-то еще. Центр жизни. Политический Центр Евразии. Царское место. Плацента младенца нового типа. Евразийского маленького победителя. Мальчика Души.
Где-то еще..
Quelque part… Quelque part… Dans la nuit…
Оглавление "Вторжение" Оглавление "Русская Вещь"